Спектакль в ТЮЗе: Сны о кошках и мышах

Это первый спектакль в ТЮЗе, на котором я побывала, и где не дали фотографировать. Честно говоря, я понимаю, почему. Обстановка в малом зале такая, что ты попадаешь в маленький город, где происходит основное действие, сразу из холла. 

Такой вот «незаметный» переход. 

Впрочем, снимать спектакль очень хочется. Свет прекрасен. Основное действие происходит, когда видно не самого актера, а его силуэт. Это даже щекочет нервы. Но, я хочу сводить на «Сны о кошках и мышах» сына, режиссер убедила меня в том, что дети воспринимают и мир, и страхи совсем иначе. Так что, возможно, то, что мне показалось довольно мрачной, хоть и очень красивой историей, полной символов, ему будет действительно сказкой.  Спектакль действительно крайне необычен. У Вероники Вигг свой, неповторимый режиссерский язык, к тому же, тут, в ТЮЗе, она впервые работала с русскоязычными актерами. 

Получилось узнаваемо и необычно. Зал, как видите, полон: 

Заканчивается все и правда хорошо. Один из самых запоминающихся моментов в спектакле: коты, идущие на бой с ведьмой, выкрикивают «пять любимых слов, чтобы не было страшно». «Сосиски, сметана, молоко…» Мы задали вопросы о любимых словах зрителям, актерам ТЮЗа, а затем и Веронике Вигг.

Тарас Кузьмин, актер: «Шкварки, блины, часы, карусель, яичница». 

Я поинтересовалась, почему «шкварки». По версии Тараса, это такое смешное слово, что сразу перестает быть страшно. Вообще, продуктовая тема, пожалуй, преобладает. 

Сергей Зюзин, игравший в спектакле роль одной из поющих мышей, сказал следующее: «Мокрый, холодно, темно, жарко, есть хочется».  

Я думала над своими словами. Для меня лекарства от страха скорее образные: запах свежескошенной травы, улыбка сына. 

Видите, даже вот такой маленький кусочек спектакля (и на самом деле вполне однозначный) всеми прочитан по-разному. 

После спектакля — интервью с режиссером. 

Вероника Вигг рассказывает, что фактически весь спектакль идет от актеров, потому что сначала не было пьесы, был только сказка, которая затем стала обрастать другими интересными материалами. Например, ведьма Агнесса Борисовна в спектакле цитирует учебник по воспитанию детей викторианской эпохи. И это немного страшно, потому что родителям запрещается лишний раз дотрагиваться до своего чада, чтобы оно не выросло избалованным. 

«Весь спектакль основан на двух сказках, и как и любые сказки, эти  — о потерях и обретениях. Для того, чтобы обрести счастливый конец, ты должен что-то понять и что-то пережить».

Об Александре Романове, играющем ведьму Агнессу: «У взрослого актера совершенно двойственная природа, он может играть и мужских, и женских персонажей. Тут выбор был абсолютно корректен, и когда мы его первый раз нарядили, то поняли, что он похож на английскую королеву».

О спектакле: «Все собиралось как хор, по тональностям. Про милосердие, про прощение, и про то, что комплексы, которые мы несем, они все уходят корнями в детство». 

Про сказки: «Один раз я видела полную версию Спящей красавицы. А там в конце мама принца, людоедка, пытается съесть красавицу и ее детей, и заканчивается тем, что она бежит через лес. Причем, все родители сидели в ужасе от увиденного, а дети хохотали, им это безумно нравилось. И тут еще вопрос о том, что мы купируем, потому что дети — лучше нас, они не притворяются». 

Про пять слов, когда страшно: «Я вам их не скажу, но какие-то из них я дала актерам. Но какие, я не скажу, потому что история там уже не про меня, я ее отдала. Какая-то часть меня там есть, но она не самая интересная»

А билеты, напомню, можно заказать тут

Текст и фото — Татьяна Трофимова