Дмитрий Бозин, интервью после спектакля «Саломея» в Твери

Виктюк Тверь / Дмитрий Бозин

Вы производите впечатление счастливого человека, рецептом счастья не поделитесь? 
Я — везучий человек. И ничего для счастья не сделал. Просто родился и живу. Моя большая удача – появиться на свет именно в этой семье. Повезло так, что я до сих пор сам себе завидую. Знаете, пожалуй, я могу озвучить вам один из рецептов нашего смейного счастья. Вот, например, папа играет в теннис со своим зятем. Зять — молодой парень, он Очень Хорошо держится. И выигрывает. Но после матча мне говорит: «Знаешь, Дим, вроде бы я выиграл матч…а как будто проиграл вчистую. Я такой серьезный, вдумчивый игрок. А отец твой просто счастлив!» 
Я наблюдал за их противостоянием, и понял, что отец видит только те мячи, которые выиграл! Просто потому, что они перед ним. А те, что пропустил, просто улетели за его спину, и он сразу же забыл о них. Перед моими родителями всегда их удача, а все их поражения и трудности остаются позади и забываются. Ну, или остаются в качестве какой-то подсознательной опоры. Но! Храните перед собой кино своих побед!

Что вы чувствуете сейчас, сразу после спектакля? 
Очень большой прилив чувственности. Во время «Саломеи», так или иначе, весь спектакль я думаю об этом. Как прекрасно быть по-настоящему чувственным человеком, какое невероятное, сладостное ощущение! А потом, через час, через два, меня накроет усталость. Я не смогу пошевелить ни рукой, ни ногой. Тем не менее, я буду счастлив. Потом я поем, потом приму душ, потом я…снова откроюсь в эту ночь, буду снова ее впитывать и наслаждаться….

Вы в три часа дня приехали в Тверь, в шесть начался спектакль и сейчас, после его окончания, уже уезжаете. У вас такой плотный график? 
Сегодня мы вернемся в Москву, завтра у меня репетиционная встреча, послезавтра снова спектакль…и следующий день, и следующий… Два спектакля в Москве, потом Ростов, Таганрог. И так до конца октября.

Роман Григорьевич Виктюк когда-то работал в Тверском ТЮЗе, и сейчас, к нашему великому счастью, почти каждый год проходят гастроли его театра в нашем городе. А как вам работается с Мастером? Вы так пронзительно играете, что иногда складывается впечатление, будто он вас бьет… 
Меня Роман Григорьевич не бьет уже лет 20…, например, на спектакле «Маскарад Маркиза де Сада» задачи он мне ставит так: «Вот тебе веревочная лестница, вот тебе монолог. Делай что хочешь!» Много таких было историй, когда надо было самому сложить танец или освоить декорацию. Он мне доверяет, и я ему за это невероятно признателен. Он внимательно следит за тем, что я нарисовал, и потом подхватывает тему. Это сотворчество. Мало режиссеров на такое способны. Вообще, Роман Виктюк – великий импровизатор! Я не знаю ни одного другого режиссера, который, увидев, как на сцене с ног на голову перевернули даже сюжет, останется доволен. А у нас подобное происходит каждый спектакль, такова природа этого театра. И Роман Григорьевич говорит: «Фантастика!» Но только если мы сделали это спонтанно, а не договорились заранее за кулисами. Кто-то куда-то повел, остальные подхватили, и изменился весь спектакль…Такое для Романа Виктюка – большое счастье. Поверьте, это очень редкое качество, для которого нужно быть фантастически свободным. Он понимает, что сохранились стиль и глобальный смысл, доверяет актерам, и от такой энергии мы способны летать.

В своих прежних интервью, вы говорили об иронии, о чувстве юмора. А театр обычно полон баек, парадоксов…расскажите что-нибудь. 
Да, да! В «Служанках», помимо нас, актеров, есть еще один культовый персонаж – Липовый Отвар. Это то, о чем говорится весь спектакль…тот самый Липовый Отвар, в который Клер добавляет люминал, а потом Соланж и Клер упрашивают Мадам, чтобы она его выпила…Спектаклю 20 лет, многие зрители его знают наизусть… И вот в Петербурге идет один из первых спектаклей в нашем составе. В полной темноте, когда в пространстве нет ничего, кроме моего голоса, и люди сконцентрированы на каждом слове, я произношу: «Сколько его нужно? Десять таблеток люминала положи в Рисовый отвар» …из полной темноты напротив меня, метров за восемь, вижу глаза моего партнера, которые распахнулись, как два фонаря: он вообще не понимает, что делать? Какой рисовый отвар?! Где мы, в Китае? Что с нами? Кто мы такие? А еще я понимаю, что если я весь спектакль буду говорить Рисовый Отвар, то мои партнеры ничего не поймут, например, Леша Нестеренко, который играет Мадам, (он только закончил Щукинское, и вся наша стилистика для него была новой)… и вот если я ему буду говорить «рисовый отвар», он просто все слова забудет… У меня в голове тут же сложилась картина: «С того момента как Месье забрали в тюрьму, денег в доме нет, липу не достать, поэтому служанки заваривают рис, Мадам говорят, что этот отвар липовый, а она все на запах определяет, все знает и поэтому никогда его не пьет. Все играют в эту игру, но Она его не пьет». И вот мысленно создав эту историю, я стал спокойно говорить: Липовый Отвар…

Дмитрий, а какие самые важные слова в вашей жизни? 
Слово – это пространство. На своих тренингах я говорю ученикам: «Почувствуй изнутри пространство слова БЫЛ». А теперь я говорю: «Ты БЫЛ красив». (Это из монолога Саломеи к погибшему уже Иоканаану) Это тягостное воспоминание о былой красоте, или это наслаждение, что была красота в твоей жизни? Куда направлено твое пространство?» Осознавая это, могу назвать лишь некоторые важные для меня слова: Дикий, Древний, Хранитель тишины, Инсайдер (как проникающий), Молчание и Восхищение. Восхищение — та энергия, которая меня вдохновляет. А Вдохновение — самое важное, что один человек может дать другому…

Пожелаете что-нибудь вашим зрительницам? 
Саломея и Федра, и Соланж, и все женские персонажи, что говорят сквозь меня, хотят до зрительниц донести следующие ощущения: Дикая! Невероятная! Неожиданная! Она живет в самой глубине тебя! Когда я вижу со сцены вспышки этих костров в глазах зрительниц, моя Саломея, моя Федра, моя Соланж счастливы!

Беседовала Анна Шапоренко

Фото Алексей Ермолов